В начале своего развития мусульманская архитектура воспринимала местные доисламские традиции зодчества. В Иране в основу раннемусульманской архитектуры были положены сасанидские традиции, в Сирии и Малой Азии — элементы византийской архитектуры, в Египте — коптской.

Мусульманское искусство, зародившееся в VII в., появляется в то время, когда школы византийской архитектуры уже вполне сложились; под их влияние оно и подпадает. Но в странах, в которых оно зарождается, византийское искусство еще не пустило глубоких корней. Вместо того чтобы воспринять византийские методы, мусульманское искусство обращается к тому источнику, из которого они произошли, и вдохновляясь принципами, господствовавшими в константинопольской архитектуре, приходит к комбинациям и формам, совершенно чуждым империи греков.

В течение VII и VIII вв. центрами мусульманской архитектуры были Дамаск и Каир. К IX в. центр этот перемещается в Багдад, а затем в Кордову.

Первые шаги мусульманского искусства можно проследить в Сирии. Ко времени завоевания ее там была господствующим типом сооружения терраса (плоская крыша) на аркадах, которая и поныне еще сохранилась в Дамаске и отличается от античной системы Хаурана (область к востоку от р. Иордана) только тем, что каменная крыша заменена деревянным настилом. К этой системе, иранской по своему происхождению, относятся памятники первых веков исламизма; сводчатая мечеть появляется позднее и знаменует в истории мусульманской архитектуры второй период иранского влияния.

ПРОИСХОЖДЕНИЕ И ШКОЛЫ

На карте, приведенной нами на рис. 57, показаны связи и влияния не только византийских, но также и мусульманских архитектурных школ. Общим источником их происхождения является Иран.  Ответвление в  сторону Малой Азии и к северному побережью Средиземного моря дает начало группе византийской архитектуры, ответвление в сторону южного побережья Средиземного моря порождает арабскую архитектуру.

Основы иранской архитектуры, воспринятые строителями древнейших мечетей, были заложены в Сирии в период сасанидов: с VIII по XIII в. мечети строятся по принципу сирийских сооружений и представляют собой здания, крытые террасами на арках, по своему типу восходящие к римской эпохе; традиция эта сохранилась вплоть до нашего времени в домах Бейрута, Мерсины и окрестностей Иерусалима. Сирийская провинция, которая являлась одним из первых политических центров ислама, была одновременно и первым центром создания мусульманской архитектуры. Тип мечети на арках перешел из Сирии в Египет, а из Египта в Испанию. Только в XIV в. мечеть с террасами начинает вытесняться сводчатой мечетью. И это изменение, введенное в Египте халифом Хассаном, появилось в результате заимствований из Ирана: мечеть Хассана, гробницы Каитбея — выражение в камне того иранского типа, от которого произошла мечеть Султаниэ.

рис. 57

Движение, вышедшее из Ирана, было не простым распространением принципов его архитектуры. Каждая провинция придает искусству специфический характер: мечеть Испании нельзя смешать с мечетью Египта или Сирии, памятники Кордовы, Каира или Дамаска — не простые подражания той или иной архитектуре; если это и не новое творчество, то по меньшей мере — варианты, имеющие свои особенности. Надо заметить, что школы искусства с резко выраженным географическим характером создаются только через несколько поколений после завоевания. Мусульманское господство в Сирии и Египте начинается между 630 и 640 гг., Дамасская же мечеть может быть отнесена только к началу VIII в., а так называемая мечеть Амру — к концу IX в.; Испания становится арабской в первые годы VIII столетия, а Кордовская мечеть создается уже почти в IX в.

Разве этот поздний расцвет искусства и локальный характер больших памятников не указывают на то, что эти памятники — произведения местных художников, принявших общую программу и осуществлявших ее применительно к ресурсам и вкусам своей страны? На наш взгляд, мнение, будто арабские памятники построены исключительно архитекторами, приглашенными извне, является преувеличением. Без сомнения, и это подтверждается текстами, иранцы, византийцы и копты оказывали свою помощь при постройке первых арабских мечетей; но разве их роль нельзя уподобить  роли  итальянцев,   приглашенных  во  Францию  для сооружения наших памятников времен ренессанса? Эти иранцы и византийцы давали импульс, которому следовали местные архитекторы. Чтобы объяснить различия в стиле, необходимо допустить, что в течение того столетия, которое отделяет появление арабов от расцвета их архитектуры, в каждой стране создалась закономерно сложившаяся школа искусства, жившая самостоятельной жизнью.

Появление оригинальных произведений совпадает с тем моментом, когда завоеватели начинают смешиваться с ту­земным населением: это — произведения метисов, привносящих в арабские черты свое понимание искусства и своеобразную изобретательность, совершенно чуждые чистокровным арабам. Эпоха расцвета была коротка: метисы обладают повышенной одаренностью, но плохо умеют передавать ее другим. Сирийское искусство пережило два момента подъема — период создания мечети в Дамаске и эпоху сооружения мечети Эль-Сахра; испанское искусство обрывается в XIII в.

Из всех школ мусульманского искусства наименее известна школа Багдадского халифата. Представление о ней с трудом можно составить по памятникам сельджуков, воздвигнутых на развалинах города халифов. (Во время империалистической войны погиб от взрыва один из интереснейших памятников архитектуры в Багдаде, Баб-эль-Талисм (Талисмановы ворота), построенный в 1221 г. Еще существует ряд памятников XIII в.). Сельджуки явно заимствуют из местных традиций общий план базилик, перекрытых нервюрными сводиками, образцом которых может служить хан Ортма.

Из христианских стран Армения обязана своим кратковременным расцветом протекторату халифата. Возможно, что армянское искусство является отражением багдадского; но в области самого Багдада вторжения сельджуков и особенно опустошения монголов в XIII в. уничтожили без следа все памятники, так что нет возможности составить представление о характере багдадской архитектуры. С половины VIII и до начала IX в. Багдад являлся культурным центром мира, и здесь, без всякого сомнения, можно было бы выявить связь между отдельными школами ислама, их отношение к иранскому искусству и, может быть, влияния, открывавшие путь на Запад, — но здесь мы встречаем незаполнимый пробел в истории.

Большой материал по изучению мусульманской архитектуры в Месопотамии дан в капитальном труде Sarre u Herzfeld, Archiioogische Reise im Euphrat und Tigrisgebiet, I—IV, 1911—1920. В т. I изучаются и воспроизводятся сохранившиеся памятники кратковременной столицы халифата IX в. — Самарры; в т. II впервые подвергаются изучению руины Селевкии, а также второй столицы сасанидов в Вавилонии — Дастегерда (первая столица — Ктезифон с его дворцом, величайшим памятником сасанидской архитектуры). Далее впервые публикуются архитектурные памятники Багдада (в том числе и древнейшие, — 762—766 гг., — имеющие большое значение для понимания генезиса мусульманского зодчества). Затем впервые изучается архитектура Мосула (мосульская школа XII—XIII вв.), памятники Синджара, Ирбиля, Каркука, Ракки, ряд замков на Евфрате и пр.

ВЛИЯНИЕ МУСУЛЬМАНСКОГО ИСКУССТВА НА ХРИСТИАНСКУЮ АРХИТЕКТУРУ

Теперь покинем провинции, составлявшие империю арабов, и проследим далее исходившие из нее архитектурные течения. На Востоке, в Индии, образуется целая колония иранского искусства, с главными центрами в Дели и Агре; мечеть Агры, главный памятник этого занесенного сюда искусства, не уступает лучшим произведениям Ирана.

На Запад влияния идут по двум направлениям: к Константинополю и к берегам Африки. В константинопольском направлении в XII в. проходят через Малую Азию турки-сельджуки, заимствуя по пути и оставляя по линии своего продвижения образцы армянских построек с коническими куполами. За ними идут туркиосманы, следующие, в общем, по тому же пути; их появление, так же как и появление сельджуков, ознаменовано использованием мотивов иранской архитектуры в Бруссе, в Адрианополе и византийской — в Константинополе.

Наиболее интересное для нас течение идет вдоль берегов Африки и достигает Франции. Как мы уже говорили, оно проходит сначала через Сирию и Египет и затем захватывает Испанию. На своем пути оно соприкасается на юге с областями берберов, граничащими с Сахарой, и заносит туда тот тип мечети, о наивных подражаниях которому мы уже говорили. Из Туниса, где некогда был Карфаген, арабское влияние, подобно древнему финикийскому, ответвляется в направлении Сицилии и Южной Италии: средневековое искусство Сицилии и Калабрии в гораздо большей мере арабское, чем византийское. Гробница Боэмунда в Каносе — настоящее тюрбе.

Во Францию мусульманское, т. е. иранское, искусство проникает двумя путями: через Испанию и по Роне; Руссильон и в действительности входил в состав арабской Испании, а университет в Монпелье был арабской школой. Нам придется встретиться с чисто иранскими постройками, как церковь в Турню и собор в Пюи. Район Роны и вся область между Луарой и Гаронной — область распространения зданий с чисто иранским куполом на парусах, резко отличающимся от византийского купола. Влияние азиатского искусства вполне ощутимо, иранские приемы укоренились во Франции как раз в тот момент, когда складывалась романская архитектура.

Главой о мусульманской архитектуре мы заканчиваем обзор архитектурных школ, вышедших из восточного антично­го искусства путем непосредственных заимствований. Архитектура, которую нам предстоит рассмотреть в дальнейшем, принадлежит европейской цивилизации, восстановленной после варварских нашествий; в основе ее лежат античные традиции, проникнутые новым, современным духом анализа.

Главы «Происхождение и школы» и «Влияние мусульманского искусства на христианскую архитектуру» раздела «Мусульманская архитектура» из книги Огюста Шуази «История архитектуры» (Auguste Choisy, Histoire De L'Architecture, Paris, 1899). По изданию Всесоюзной академии архитектуры, Москва, 1935 г.