ИСКУССТВО, СРЕДСТВА, ЭПОХИ

Чтобы закончить картину греческой архитектуры, нужно рядом с памятниками воскресить рабочих, которые их воздвигали; нужно различить, какую часть выстроил свободный труд, какую – рабский; проанализировать средства, предназначенные на постройку общественных сооружений; выяснить административную организацию, обеспечивавшую столь совершенное выполнение. Малейшая деталь, относящаяся к такой архитектуре, как архитектура Греции, поднимается в своем значении до исторического факта.

В особенности важно сопоставить развитие греческого общества с движением искусства, наконец, отметить синхронизмы, сблизить одновременно существующие стили архитектуры, скульптуры, литературы, т.е. поместить архитектуру в общую раму греческой цивилизации.

Финансовая организация общественных работ. Состав строительных организаций

Наиболее точные сведения о внутреннем устройстве и работе греческих строительных организаций известны из договоров и отчетов о расходах, высеченных в мраморе (договор на постройку арсенала в Пирее, договор на реставрацию стен в Афинах, отчеты храма Эрехфейона, Делоса, Элевсина, Эпидавра, Милета и т. д.)

Из этих текстов вытекает, что, как общее правило, материалы доставлялись государством; большие работы сдавались по подрядам; штукатурные работы, работы по обтеске и скульптурные работы выполнялись то сдельно, то поденно.

Эксплуатация каменоломен происходила при помощи применения труда государственных рабов; этим обстоятельством объясняется то, что государство предоставляет предпринимателю материалы в готовом виде.

Договоры, регулирующие употребление этих материалов, представляют собой подряды; подрядчик обязуется на свой риск выполнить все работы посредством очень оригинальной финансовой комбинации, которая позволяет сделаться подрядчиком, не имея ни малейшего капитала, так как от него требовался только платежеспособный поручитель; платежи производились в форме аванса, в несколько сроков (первая выплата, например, представляла треть расходной сметы), и как только подрядчик отчитывался в расходовании первого аванса, он получал второй и т. д.

При нашей системе предприятий подрядчик сам должен добыть деньги на более или менее тягостных условиях, которые он затем учитывает при представлении счета. Ничего подобного не было в греческой системе.

В общем, договоры входят в самые мелкие детали конструкции и остаются немыми, когда дело касается украшений; так договор арсенала в Пирее ограничивается замечанием «о карнизах». С другой стороны, договоры Эрехфейона особо выделяют сдельную оплату и перечисляют сдельщиков для каждой детали обтески; отдельно указываются тонкие работы, выполнения которых трудно добиться от заинтересованного подрядчика; они выполнялись поденно или по договору, заключавшемуся непосредственно со специальными рабочими; таким образом обеспечивалась экономия в основных работах и безупречное выполнение деталей.

Когда дело касалось регулирования расходов, то часто возникали споры; платежеспособность поручителя была главной гарантией; государство обеспечивало себя, кроме того, и более непосредственной мерой, применяя вычет в размере одной десятой из каждой выплаты.

Наконец, желая предупредить споры, на камнях непосредственно делали отметки о месте их происхождения; некоторые незаконченные сооружения, между прочим, храм в Милете, представляют любопытный пример применения этой разумной меры.

Для производства работ в греческих городах рабочие набирались, главным образом, среди свободных граждан, чернорабочие же – среди государственных рабов. Что касается подрядчика, то афиняне требовали, чтобы он был афинского происхождения.

Архитектор, на которого возлагалось общее руководство работами, был обыкновенно и подрядчиком этих работ; нередко архитектора брали из числа скульпторов. Так, скульптору Фидию Перикл доверил наблюдение за архитектурными работами на Акрополе.

Ройк, архитектор храма в Самосе, работал как скульптор в Эфесе, скульптор Поликлет Младший был архитектором театра в Эпидавре.

Глубокое знание формы, даваемое скульптурой, должно было также быть присуще архитектору; греческий архитектор – художник, сведущий во всех областях знания своего времени.

Даже у римлян, во времена Витрувия и Аполлодора, поле деятельности архитектора простиралось на все технические науки – на конструкцию машин так же, как и на декорировку храма: древние считали необходимым некоторый универсализм знаний для руководства работами, в которых сходятся все ветви промышленности и искусства.

Школы в искусстве и ветви греческой семьи народов

Выше мы указали на наличие в двух основных типах греческой архитектуры отражения характеров двух главных племен, образовавших греческую нацию; географическое распространение стилей подтверждает и дополняет это наблюдение.

Подобно наречиям языка, наречия архитектуры являются генеалогическим документом; их распространение есть результат колонизации, и даже в колониях, основание которых относится ко времени, предшествующему образованию ордеров, в зависимости от преобладания ионийской или дорийской крови, применяется тот или другой ордер. Первые колонии принадлежат ионянам, оттесненным нашествием дорян; их эмиграция восходит к X в. и направляется к востоку, к тому берегу Малой Азии, где Эфес, Самос и Милет были главными городами.

Второй колонизационный поток начинается около VIII в.; на этот раз эмигрируют не чистые ионяне: это излишки вновь прибывшего населения, населения смешанного, с преобладающим дорийским элементом; местности на восток были заняты ионянами, так что поток переселенцев в VIII в. направляется на запад и выливается на Сицилию, Великую Грецию, Луканию. Великая Греция и Сицилия приняли почти исключительно дорийский ордер; колонии Малой Азии остаются привязанными к ионийскому стилю; кроме нескольких отдельных памятников, подобных храму в Ассосе, в Малой Азии были только ионийские храмы.

Географическое расположение стилей отвечает, таким образом, размещению племен. На восток от Греции безраздельно царствует ионийский ордер; запад греческого мира был местом преобладания дорики.

Между этими двумя группами остается собственно Греция, где оба племени смешались; она остается общим очагом, в котором оба стиля продолжаются и развиваются одновременно: Акрополь Афин не принадлежит целиком ни тому, ни другому; он соединяет греческое искусство в целом.

Эпохи искусства и эпохи общей истории

Как было указано ранее, искусство возникло в эпоху, когда в Греции впервые пробуждается самосознание, в момент, когда начинается смешение старого местного населения с завоевателями, дорянами; время его расцвета совпадает с моментом, когда слияние племен окончательно завершилось. Искусство, зародившееся вместе с греческой цивилизацией, следует превратностям политической жизни в чередовании периодов расцвета и упадка; параллельность этих фактов неизбежна; несколько сближений дат вполне уясняет ее.

Дорийский стиль. – История дорийского ордера сливается с историей собственно Греции и Сицилии, в которых он господствует.

Греция и колонии Сицилии к VII в. получают законченное развитие; к последним годам VII и к VI вв., как кажется, относится первое применение дорийского ордера в монументальной архитектуре: в Греции – храм Геры в Олимпии, старые храмы Акрополя в Афинах; в Сицилии и в Великой Греции – архаические храмы в Селинунте, Таренте и Метапонте.

Этот период дорийской архаики кончается при приближении V в.; Греция и Сицилия одновременно становятся ареной войн, прерывающих развитие искусства. Защита территории в Греции направлена против персидских завоевателей, а в Сицилии – против карфагенян. 480 г. отмечает окончание этой двойной борьбы. Эта памятная дата отмечает победу при Саламине над персами – в Греции, и победу при Гимере над Карфагеном – в Сицилии.

Тогда для Греции и Сицилии открывается эра процветания. В Греции возводятся храм Фесея, Парфенон, Пропилеи; в Сицилии – храм в Сегесте и последние храмы в Селинунте.

Это время юности и блеска, начавшееся одновременно и в Сицилии и в Греции, кончается, по странному совпадению, и в Греции и в Сицилии приблизительно в одно и то же время: около 410 г. Сицилия подвергается опустошению Карфагеном, около 400 г. в Греции начинается Пелопоннесская война.

Развалины незаконченного храма Сегесты, глыбы камня, оставленные на дороге, ведущей из каменоломни в Селинунт, свидетельствуют о жестком ударе, надолго прекратившем развитие архитектуры Сицилии.

Ионийский стиль. – Подобно тому, как история дорийского ордера есть история Греции и Сицилии, история ионийского отвечает общей истории Ионии.

Страна, где нашли себе убежище от дорийского нашествия главные носители протоэллинской культуры, скорее коренной Греции, достигает того уровня культуры, который необходим для создания искусства.

С первых лет VI в., когда дорийская школа едва начинает складываться, ионийский ордер является вполне сложившимся, как это видно по храмам Самоса и Эфеса.

Далее для Ионии наступает период некоторого ослабления, род «затмения»: с VI по IV вв. Иония живет под непрестанной угрозой со стороны персидских сатрапий; ионийское искусство как бы поражено бесплодием на месте своего происхождения и произрастает только на почве Греции (храм Ники Аптерос, внутренние части Пропилеи, Эрехфейон). Ионийское искусство процветает вновь только в эпоху Александра; притом оно утрачивает нечто от своей первоначальной чистоты форм, но зато достигает богатства и полноты ферм, совершенно неизвестных маленьким республикам прошлого. Это возрождение, полем действия которого является вся территория монархии Александра, заимствует свои элементы обновления в ионийской школе. Это – триумф ионийской школы: тогда-то и возникают второй храм в Эфесе, храмы в Милете, Приене, Гейре; эта традиция продолжается в Азии и в римскую эпоху в памятниках Айзани и Анкиры.

V в. был лучшей порой как для ионийского, так и для дорийского ордера; в это время высшего расцвета искусства греческий мир представляет собой в политическом отношении картину крайней раздробленности.

Действительно, разделение эллинского общества на мелкие самостоятельные государства было, быть может, главным стимулом, вызвавшим создание шедевров. Из чувства соревнования соперничавшие города стремились превзойти друг друга. Эта ситуация повторилась в Италии, в момент высокого подъема искусства, в XV в.; одинаковая социальная среда возбудила в обоих случаях подъем искусства.

Параллельный ход развития архитектуры, изобразительного искусства и литературы в греческом мире

Теперь выйдем за пределы специально архитектуры, чтобы рассмотреть проявление греческого гения в целом.

Первым проявлением эллинства была литература, не требующая для своего развития материального благосостояния; гомеровский эпос предшествует классической архитектуре; подобно ему, нарождающаяся архитектура подчиняет свои формы ритму, необходимому в эпоху, когда письменность не могла быть использована для передачи ни поэм, ни правил искусства.

Дорийское искусство достигает законченности форм в момент, когда литература едва начинает проникать в народ, когда литературной прозы еще не существует; храмы в Селинунте и Посейдонии, еще грубые по формам, относятся к тому же времени, что и драмы Эсхила, и отличаются тем же суровым величием; одновременна с ними также и эгинская скульптура, отличающаяся порывистыми и бурными движениями. Эпоха Перикла – время сдержанного величия форм, лучшим выразителем которого в литературе является Софокл, а в скульптуре Фидий; скульптуры Парфенона могли бы говорить только на языке Софокла; но сам Парфенон, с неуловимыми изгибами его линий, создает предчувствие тех утонченных исканий, которые Эврипид осуществляет в литературе.

Трагедии Эврипида, восточный портик Эрехфейона и Венера Милосская – произведения одного стиля и одного и того же времени.

Глава «Искусство, средства, эпохи» раздела «Архитектура Древней Греции» из книги Огюста Шуази «История архитектуры» (Auguste Choisy, Histoire De L'Architecture, Paris, 1899). По изданию Всесоюзной академии архитектуры, Москва, 1935 г.