История строительной деятельности человека, послужившей основой для возникновения архитектуры, начинается с того времени, когда древние люди (неандертальцы), не довольствуясь созданными природой укрытиями (гротами, навесами скал и пещерами; рис. 1 и 2), стали приспосабливать эти укрытия для временного и постоянного обитания, т. е. строить жилища. К числу таких сооружений относятся: вымощенные камнем площадки-стоянки Ла-Ферраси и Кастильо, круговые ограды из камней с внутренними каменными очагами — стоянка Ильская, искусственные жилые западины, огражденные по краю завалом камней, — стоянка Волчий грот и др. (рис. 3).

Так выглядели жилища среднего палеолита. По последним данным, средний палеолит Европы окончился около 35 тыс. лет назад.

Для среднего палеолита (мустьерская культура) характерны следующие основные изменения, происшедшие в жизни людей: приобретение навыков и усовершенствование способов добывания огня, изготовление одежды из шкур, улучшение техники обработки кремня, а отсюда и общее усовершенствование орудий труда и охоты, которая благодаря этому становится более продуктивной. У человека появляется возможность создавать запасы пищи впрок и использовать свободное время для создания узкоспециализированных орудий, изготовления изделий из дерева и кости. Возникают зачатки искусства и домостроительства.

Конкретным поводом к возникновению строительства послужило резкое изменение климата, связанное с максимальным днепровским (рисским) оледенением и вызвавшее необходимость в более основательном овладении огнем, изготовлении теплой одежды и создании постоянных жилищ.

Теплый климат шелльского периода раннего палеолита позволял вообще не заботиться о жилье и одежде, но уже в последовавшую за ним ашельскую стадию началось оледенение, которое затем, в мустьерский период (средний палеолит), вынудило людей не только очень активно осваивать пещеры и приспосабливать их под жилье, но и создавать искусственные жилые сооружения (см. рис. 1).

1. Пещерное обиталище (по И. Аугусту и З. Буриану)

2. Разрез пещеры Киик-Кобы (СССР, Крым)

3. План пещерного жилища в Фурно-дю-Дьябль (Франция)

4. Каменные орудия. Ручные топоры мустьерского периода

5. Палеолитическое жилище в Пушкарях I (реконструкция В. Запорожской) и остатки костей, составлявших конструктивную основу палеолитического жилища

Потребность строить вызвала и другую потребность — создавать необходимые для этого орудия. В связи с этим два основных вида орудий, характерных для мустьерской культуры, — кремневые остроконечник и скребло, необходимые в охотничьем производстве, были дополнены скобелем. При помощи этого орудия можно было не только разделывать звериную тушу, но и сдирать кору с бревна и строгать его.

В это время не появилось еще таких рубящих орудий, как топор (рис. 4), а похожее на него по своей основной функции ручное рубило, пришедшее в этот период из эпохи шелльской и ашельской культуры, было мало пригодным для использования его в строительных целях, так как с его помощью перерубить толстое дерево было невозможно. Поэтому в качестве конструктивных элементов жилищ в это время использовались ветви и тонкие стволы деревьев, а также кости крупных млекопитающих, главным образом мамонта (рис. 5).

По данным Днестровской археологической экспедиции Академии наук Украинской ССР (1955—1958 гг.), на стоянке Молодово I, расположенной близ села Молодова в Черновицкой области, внутри ограждений из крупных костей мамонта были прослежены остатки 15 кострищ. В качестве строительного материала здесь были использованы черепа, лопатки, тазовые кости, бивни, нижние челюсти и кости конечностей мамонтов. «Жилища свои ихтиофаги, — говорит Страбон, — у берегов Эфиопии строят главным образом из костей больших рыб и из раковин, употребляя для балок и подпор ребра, а для дверей — челюсти» (XV, 2, 2).

Люди того времени устраивали свои стойбища не только в гротах, пещерах и под навесами скал. Им приходилось жить и на равнинах, где надо было сооружать не только летние, преимущественно легкие и временные жилища, типа ветровых заслонов и шалашей, но и зимние, более капитальные жилища — землянки, которые представляли собой небольшие углубления в земле грубо овальной формы.

Тепло в таких жилищах поддерживалось кострами, которые разводили в особых очажных ямах, устраиваемых непосредственно в грунтовом полу, в углублениях, обложенных камнями.

Всему этому способствовало уже появившееся у неандертальцев элементарное разделение труда по полу, возрасту и опыту, которое явилось результатом естественного усложнения самого процесса труда и связанных с ним орудий.

6. Жилище Мезенской стоянки (верхний палеолит. Реконструкция)

7. Палеолитическое жилище в Костенках IV (реконструкция В. Запорожской)

Появление скобеля, характеризуя начавшуюся специализацию, строительного инструмента, в то же время наглядно свидетельствует о том, какого рода сооружения и какого строительно-технического уровня могли быть с его помощью осуществлены (рис. 6). Судя по характеру этого инструмента, они не были велики и представляли собой весьма грубые по отделке и примитивные по форме углубления в земле или выложенные из крупных костей мамонта, камня и земли ограждения (Молодово V), покрытые жердями, ветвями, травой и шкурами. Так же должны были выглядеть и самые примитивные наземные сооружения этого времени — шалаши (рис. 7).

На стадии ранней мустьерской культуры первобытный коллектив охотников насчитывал — как об этом можно судить, в частности, по плотности заселения пещеры Киик-Коба (Крым) — от 30 до 50 человек и занимал площадь около 70 м². Эти расчеты были сделаны археологом Г.А. Бонч-Осмоловским (1940). По мнению П.П. Ефименко (1953), такая группа могла доходить до 100 единиц, а по расчетам Ю.И. Семенова (1966) ее минимальный состав был равен 35—40, максимальный 75—90 и оптимальный 50—60 человекам. В соответствии с этими данными и должно складываться представление о размерах интересующих нас обиталищ, которые существовали в период мустьерской культуры.

Вероятно, наиболее ранние из них, пока еще не сказывалось значительное влияние оледенения, представляли собой открытые стойбища, затем появились навесы, ниши, гроты, расселины, пещеры, западины, землянки и, наконец, наземные, первоначально очень небольшие, затем более крупные, а к концу этого периода и большие жилища типа Молодово I. Обнаруженные здесь 15 кострищ указывают на то, что в данном случае мы уже имеем признаки появления значительного по размерам общинного жилища, которое стало затем характерным для жилых сооружений эпохи верхнего (позднего) палеолита.

Последнее обстоятельство объясняется тем, что к этому времени, т. е. в позднейший мустьерский период, когда неандертальцы были на грани превращения в людей современного физического типа, их коллектив представлял собой значительную по своему численному составу первобытную родовую коммуну. Таким образом, неандертальцы были не только первыми гоминидами, создавшими самый ранний социальный коллектив, но и первыми людьми-строителями, создавшими самое раннее человеческое жилище.

Из сказанного следует, что появление жилищ у европейских неандертальцев было связано главным образом с необходимостью укрыться от холода. Но эту причину нельзя считать единственной, так как этот тип людей в указанное время распространился по всему земному шару, в том числе и на африканском, континенте, в тропиках и субтропиках, где, как известно, общее похолодание не оказало существенного влияния на изменение климата. Ледниковой эпохе стран умеренного пояса в тропиках и субтропиках соответствовала эпоха, связанная с частыми и обильными дождями.

В этом районе земного шара климатические условия не могли служить прямой побудительной причиной для возникновения домостроительства и активизации деятельности людей в этом направлении, так же как в теплые периоды шелльской и ашельской культуры. Здесь развитие строительства, естественно, шло более медленными темпами и определялось специфическими, своеобразными формами естественной среды, производства (охоты), быта и семейно-родовой организации; они не могли не отличаться от тех условий, в которых находились охотничьи группы их собратий, живших в зоне окружения ледника, добывавших себе средства к существованию в местностях с холодным, сырым, дождливым летом и довольно морозными зимами, нуждавшихся в теплом, вместительном, прочном и постоянном капитальном жилище.

8. Ветровой заслон племени Ведда

9. Различные типы палеолитических наземных жилищ

10. Земляной дом новахов и хижины иокутсов, сделанные из магнолии

На африканском континенте, даже в Сахаре, в период мустьерской культуры текли полноводные реки, флора и фауна отличались богатством и разнообразием. Естественно, что у обитателей этих мест, благодаря обилию готовых даров природы, собирательство по отношению к охоте продолжало сохранять большой удельный вес, и поэтому здесь не могло возникнуть особого стимула к интенсивному усовершенствованию охотничьих, а значит и других, в том числе и связанных со строительством, орудий труда. Чтобы защитить себя от дождя и ветра, достаточно было устроить легкий ветровой заслон, подобный тому, который дожил у племени Ведда до нашего времени (рис. 8), или сделать навес из крупных пальмовых листьев, воткнув их черенками в землю, или соорудить настил на ветвях крупного дерева, покрыв его над головой более мелкими ветвями и травой (рис. 9), или, наконец, построить на земле небольшой шалаш из воткнутых в землю жердей, покрытых ветвями, листьями, травой или корой, а иногда еще и присыпанных поверх этого землей, примерно так, как это делалось у новахов, обитавших среди индейцев юго-запада Северной Америки (рис. 10).

Более крупные по своим масштабам жилые сооружения в этих широтах появились тогда, когда общий баланс не только растительной, но и животной пищи стал значительно сокращаться и охотники вынуждены были существенно видоизменить и усовершенствовать характер своих орудий охоты и труда. Об этом мы скажем позже, а пока, чтобы закончить описание самой ранней стадии возникновения строительной деятельности, необходимо отметить, что в это же время появились и самые ранние и примитивные виды мемориальных сооружений — неандертальские погребения.

Установлено, что для погребения своих покойников неандертальцы преднамеренно создавали специальные ямы-могилы. Так, во Франции в пещере Мустье (департамент Верхняя Гаронна) был обнаружен скелет юноши, погребенного в углублении в позе спящего на правом боку. У его левой вытянутой руки лежали скребок и рубило. Во Франции же в пещере Ла-Ферраси было найдено шесть скелетов, лежавших в искусственных углублениях; одну из этих, могил перекрывала каменная плита. Эти углубления в земле, сделанные в целях захоронения, позволяют предположить, что в это же время неандертальский человек мог делать такие же углубления и для сооружения жилищ (землянок).

Обратимся теперь к следующему этапу развития строительной деятельности первобытного человека — верхнему (позднему) палеолиту.

Эта эпоха древнейшей истории человечества, если пользоваться традиционной ее периодизацией, состоит из трех периодов, включающих в себя культуры ориньякскую, солютрейскую и мадленскую.

Ранний период верхнего палеолита — ориньякский, как и мустьерский, охватывает промежуток времени примерно от 40 до 14 тыс. лет. В этот период впервые возникают и широко распространяются постоянные зимние общинные жилища как в виде больших землянок, так и в виде крупных наземных сооружений. О характере наземных палеолитических жилищ можно судить не только по археологическим данным, но и по схематическим изображениям, оставленным потомству первобытными художниками на стенах пещер. Такие наземные жилища (см. рис. 9) представляли собой, как видно, по преимуществу сооружения каркасного типа — шалаши, выполненные из прутьев, или шатрового типа, сделанные из жердей и имевшие конусообразную форму, а также полуземлянки, покрытые на два ската.

Климат этого времени, вначале холодный и сухой, постепенно, по мере отступания ледников, становится все более влажным и к концу верхнепалеолитического периода был сравнительно близким к современному.

11. Стойбище кроманьонцев (по И. Аугусту и З. Буриану)

К началу верхнего палеолита на смену неандертальцу приходит кроманьонец, человек нового типа, который по своим антропологическим данным не отличается от современных людей (рис. 11).

Обиталища этих людей, остатки их каменной индустрии, характеризующей основной род их занятий, в особенно большом количестве были найдены также во Франции в департаментах Дордони (пещера Лa-Комб, навес Бланшар, навес Де-ла-Рошетт) и Шаранте (стоянки Фонтешевад, Ла-Шез, Ла-Кина, навес Вашон, пещера Де-Руа).

Известны также стоянки людей периода ориньякской культуры, найденные в Испании, ФРГ, Чехословакии, СССР и других европейских странах, а также в Юго-Западной Азии — стоянки Кзар-Акил, Джебель Кафзех, Мугарель эль вад и др.

Эту раннюю пору верхнего палеолита, или период ориньякской и солютрейской культуры, в социальном отношении можно рассматривать как период становления раннеродового общества, которое характеризуется наличием экзогамии, матриархата, прочной оседлости, совершенствованием техники скола при изготовлении каменных орудий. Появляется первобытное реалистическое искусство: рисунок, живопись, горельеф, круглая скульптура. Затем, в позднюю пору верхнего палеолита (мадленская культура), широко распространяются украшения (различные браслеты и ожерелья) и различные предметы бытового инвентаря.

По сравнению с периодом мустьерской культуры орудия труда стали очень разнообразными, но важнейшими из них оставались резец и скребок; первый предназначался для обработки твердых, а второй — для обработки мягких материалов. Нуклеусы из дисковидных стали призматическими, т. е. правильно гранеными, а ножевидные пластинки, которые, будучи более крупными, раньше служили лишь материалом для изготовления различных орудий, теперь стали служить очень хорошими орудиями резания.

Для ранней поры верхнего палеолита характерны своей распространенностью грубоовальные в плане жилища, имеющие один очаг. Чаще всего такие сооружения представляют собой землянки; значительное количество их обнаружено в разных частях территории СССР. Остатки такого сооружения были открыты П.П. Ефименко (1937) на так называемой Тельманской стоянке около селения Костенки близ Воронежа. Оно было округлым в плане, имело в диаметре 5,2—5,6 м и было заглублено на 50—70 см. Подобные же полуземлянки и землянки были обнаружены в Гонцах (левобережная Украина), в ряде мест днепровского бассейна, близ Брянска (стоянки Елисеевичи и Юдинозо) и в других местах.

Здесь нельзя не отметить, что большая заслуга в открытии, исследовании и описании палеолитических жилищ принадлежит советским археологам, которые поставили все эти исследования на подлинно научную основу.

На стоянке Костенки II П.И. Борисковским (1953) были открыты остатки более крупного жилища, чем тельманское. Его диаметр равен 7—8 метрам. На дне жилища находились кости мамонтов, часть которых была вкопана в грунт и образовывала конструктивные элементы стен и кровли. В центре жилища находился очаг. А.П. Окладниковым (1940) на стоянке Буреть (район Иркутска) были исследованы остатки целого позднепалеолитического поселка, который состоял из четырех небольших овальных в плане жилищ.

Кроме указанных выше круглых и овальных жилищ в эпоху позднего палеолита существовали и удлиненные жилища, более значительные по своим размерам, чем первые. Они представляли собой как бы пристроенные одна к другой и соединенные друг с другом овальные землянки с несколькими очагами. Последнее обстоятельство, как справедливо замечает П.И. Борисковский, указывает на то, что существовавшая в это время примитивная техника домостроительства еще не выработала наиболее удобной формы большого общинного жилища.

Остатки двух таких удлиненных жилищ были обнаружены А.Н. Рогачевым (1938) в нижнем культурном слое стоянки Костенки IV. Южное из этих жилищ имело 34, а северное 23 м длины; ширина обоих составляла 5,5 м, а пол был заглублен на 20—30 см. На полу каждого жилища по его продольной оси располагались очаги; в северном их было 9, а в южном — более 10. В этом жилище уже не было найдено скоплений крупных костей, которые могли бы указывать на использование их в качестве конструктивных элементов. Это дает основание предполагать, что в Костенках IV не только имела место новая планировка жилья, но и были применены характеризующие его объемное построение определенного типа конструкции.

На территории СССР существовал еще один вид сооружений позднего палеолита, от которых остались жилые площадки размером 500—800 м². Они не были углублены в землю и, видимо, служили местом обитания целого рода. Подобные площадки, вероятно покрытые шалашом, в Костенках I имели в длину 35 и в ширину 16 м. Вдоль их длинной оси на расстоянии 2 м друг от друга располагались очаги.

Остатки подобных жилищ были обнаружены в с. Андееве близ Курска в 1946—1949 гг. Длина жилой площадки в этом случае составляла 45 м, а ширина — 20 м. Положение очагов и отверстий, имеющихся в грунте вблизи них, по краям всей площадки и по ее оси, их габариты, величина заглубления и общая форма площадки дают основание предполагать, что это было уже большое наземное жилище, основу которого составляла стоечно-балочная конструкция.

В эпоху позднего палеолита одновременно с указанными типами жилищ существовали и временные охотничьи лагери.

В самом конце этой эпохи, в периоды поздней солютрейской и мадленской культуры, постоянные жилища на современной территории СССР исчезли. Их место заняли сезонные стойбища, располагавшиеся по берегам рек, которые в следующее за поздним палеолитом время стали служить главным источником добывания средств к существованию.

На смену большим землянкам, полуземлянкам и наземным жилищам, имевшим стены с каркасом из костей крупных млекопитающих, пришли небольшие жилища типа современных летовок и шалашей.

Здесь нельзя не отметить, что поздний палеолит знаменателен не только тем, что в этот период окончательно изменился весь внешний облик наших далеких предков и появился определенный тип созданных ими жилищ, но и тем, что в это время возникла совершенно новая сфера человеческой деятельности — изобразительное искусство. Последнее заслуживает того, чтобы о нем было сказано несколько слов особо, так как без овладения искусством человек не смог бы так быстро подняться на ту ступень строительной деятельности, которая именуется архитектурой.

Ведущими сюжетами всего этого периода, включающего в себя ориньякское, солютрейское и мадленское искусство, были в рисунке и живописи изображения животных, а в скульптуре образ женщины-матери. Первое объясняется тем, что на изучение и фиксацию всех свойств животных, человека этой поры наталкивала повседневная потребность хорошо знать главный объект своей охоты, чтобы легче овладевать им, а второе, естественно, было связано с той ролью, которая принадлежала в это время женщине как в хозяйственном, так и в физиологическом отношении. Обильный материал, подтверждающий сказанное, собран археологами во всех, почти без исключения, странах мира.

Для искусства ориньякского периода характерны многочисленные изображения животных, обнаруженные в пещере Кастильо (Испания). Большинство их выполнено в виде линеарных силуэтов, нанесенных красной краской; два контурных рисунка лошадей выполнены тонкой гравировкой. Интересно гравированное изображение лошади в пещере Хорное де ла Пенья (Испания). К концу этого периода наблюдается умение точно схватить и передать не только основные очертания общей формы животного, но и его пропорции, а также характерные движения его тела.

К числу лучших статуэток этой эпохи, изображающих женское тело, с резко подчеркнутыми признаками пола, наряду с найденными в Виллендорфе (Нижняя Австрия) и некоторых других местах Европы, могут быть отнесены статуэтки из слоновой кости, найденные в Костенках I и в селе Гагарино, Воронежской области.

В последующем — солютрейском — и начале мадленского периода линейное изображение животного дополняется штриховкой по контуру, выявляющей отдельные части его тела: уши, глаза, ноздри, пасть и т. д., а также начинается моделировка всей формы, превращение ее из плоскостной в объемную.

Полихромная живопись достигла наибольшего расцвета в мадленский период, когда первобытный художник научился моделировать форму при помощи не только штриха, но и цвета. Прекрасные образцы такой первобытной реалистической живописи имеются в большом числе в пещерах Франции: Ла Мадлен, Фон де Гом, Ласко и др. и Испании: Кастильо, Альтамира, Хорное де ла Пенья (рис. 12).

12. Полихромная живопись пещеры Ласко (Франция)

13. Линеарные изображения различных животных. Пещера Кастильо

Главным объектом изображения служили крупные млекопитающие и травоядные (мамонт, олень, бизон, лошадь), а также нередко и крупные хищники, повадки и образ действия которых не могли не быть в поле зрения первобытного художника- охотника (рис. 13). Но наступило время, когда равнины стали зарастать лесами и эти крупные животные (особенно мамонт) начали относительно быстро вымирать, а стада бизонов и диких лошадей сильно уменьшились. Вместе с этим постепенно кануло в лету и связанное с их образами искусство, которое в связи с изменением объекта изображения теперь уже не могло столь активно служить целям познания и поэтому утратило остроту восприятия, а значит, и отображения действительности, о чем мы еще скажем особо.

Разумеется, это вовсе не значит, что был совершенно утрачен и весь опыт, накопленный людьми в овладении цветом, линией и формой. Он пригодился при создании украшений, связанных с предметами домашнего обихода, оружия, одежды, обуви и жилища. Но это произошло не скоро.

Человечество вступило в новую фазу своего существования — средний каменный век (мезолит). Этот период длился всего несколько тысяч лет (от 12 до 5 тыс. лет до н. э.), но имел свои характерные особенности как в хозяйственно-экономическом, так и в чисто техническом отношении.

В связи с изменениями, происшедшими в фауне Европы, а также и в других местах, подвергавшихся влиянию оледенения, существенно изменился и самый объект охоты, а следовательно, должны были видоизмениться и необходимые для нее орудия. С изменением численности крупных зверей внимание охотника, естественно, стали привлекать и более мелкие животные, а также рыбы и птицы. Появились лук, стрелы, острога и микролиты, т. е. орудия, изготовляемые из небольших камней, а затем и так называемая вкладышевая техника их использования: человек стал вкладывать камень в специально приготовленное для него гнездо-втулку (держатель) рукояти, изготовленной из прочного дерева или кости.

Загонная охота больших масштабов, связанная с необходимостью иметь и большой охотничий коллектив, утратила смысл. Такому коллективу теперь, в новых условиях резкого сокращения возможности за один выход на промысел добыть сразу большое количество пищи, трудно было прокормиться, и он вынужден был уменьшиться в своем составе и сделаться более подвижным. Поэтому в этот период районы, удобные для загонной охоты, т. е. находившиеся вблизи обрывов, расселин и скал, перестали служить местом длительного обитания. Это находит свое отражение в многослойных стоянках с рядом тонких линз культурного слоя, например в ряде стоянок у днепровских порогов и др. Площади этих стоянок невелики, что указывает на дробление общин. О том же говорит и исчезновение больших общинных домов, которые сменяются теперь мелкими землянками и шалашами. Таковы стоянки Елин Бор, Гремячье, Горки (СССР), Дюфор (Франция), ряд стоянок в Чехословакии и других странах.

Новые хозяйственно-экономические и чисто технические возможности, возникшие в этот период, оказали непосредственное влияние на строительство. Появление особых орудий (микролитов) и вкладышевая техника их использования обусловили значительный прогресс в первобытном строительстве и позволили намного быстрее, чем раньше, возводить необходимые постройки.

Следующий и притом самый значительный шаг в этом направлении был сделан в начале эпохи нового каменного века — неолита. Он был связан с появлением такого орудия, как каменный топор, который коренным образом изменил все применявшиеся до него способы обработки дерева. К тому же это орудие играло немалую роль и в развитии земледелия, давая возможность очищать от леса нужные земледельцу участки земли («подсечное земледелие»).

Особенно важную роль топор стал играть, когда была освоена техника шлифования каменных орудий. Эта роль хорошо вскрыта советским исследователем С.А. Семеновым. «В неолите, — пишет он, — общество начинает обрабатывать топоры и тесла техникой шлифования. Этот факт, разумеется, расценивается как прогрессивное достижение. Но исследователи, констатируя этот факт и отмечая улучшение процесса обработки дерева, не отмечают, к каким последствиям это приводит. В действительности это узко техническое достижение открывает новую эру в истории человечества. Огромные пространства земного шара, оставшиеся еще необитаемыми, становятся доступными для заселения и освоения благодаря шлифованному топору и теслу. Освоение лесных областей северного полушария, тропиков и островного мира в Тихом океане происходит не только потому, что шлифованные топоры были значительно производительнее нешлифованных в рубке деревьев для жилищ, лодок, свайных сооружений, в подсечном земледелии, но и потому, что техника шлифования позволила изготовлять эти орудия из горных пород» (С.А. Семенов. Первобытная техника. М., 1957, стр. 229.).

Полировке в это время преимущественно подвергали деревообделочный инструмент, который значительно выигрывал от этого в своей производительности. Полировка каменных орудий способствовала тому, что их формы становились более четкими, а это вело к их дифференциации.

14. Каменный топор-молот из диорита. Найден в Пти Монте (Аризона, Франция)

15. Пуэбло Бонито. Общий вид (реконструкция) и план

16. Трипольская культура: жилище секционного типа и расписная керамика (с. Жура)

17. Длинный дом племени сенека-ирокезов. Общий вид и план (по Л.Г. Моргану)

В конце неолита полированные орудия иногда подвергали высверливанию. Такое орудие, имеющее высверленное отверстие, могло быть насажено на рукоять. Чаще всего такой насад делался у шлифованных топоров (рис. 14).

Основными занятиями людей неолита, там где родовой строй уже достигал расцвета, были развитая охота и соперничавшая с ней рыбная ловля, а также возникшее в это время гончарное ремесло. Скотоводство же, обязанное своим возникновением приручению диких животных, и земледелие, генетически связанное с собирательством, находились в это время еще в зачаточном состоянии.

Как охота на животных и птиц, так и рыбная ловля требовали довольно большого людского коллектива, но не в той мере, как это было в мезолите, так как теперь, благодаря появлению лука и стрел, совершенных орудий для рыбной ловли (гарпун, острога, сеть и крючок), общая добычливость охоты в лесу и промысла на воде значительно возросла. Это позволяло охотничьим родовым группам снова собираться на большие стойбища и сооружать огромные жилища (площадью до 300 м²) типа огромного круглого в плане шалаша, обнаруженного в селении Кельтеминар, в котором могло помещаться под одной крышей одновременно более 100 человек. (Эта стоянка IV тысячелетия до н. э. обнаружена в низовьи Аму-Дарьи, в Турткульском районе, Узбекской ССР). В таком огромном шалаше, вероятнее всего, помещался коллектив целого рода.

Одновременно с таким типом поселения целого рода существовали и другие виды их, например стоянки, состоявшие из 10—12 отдельных небольших землянок, накрытых шалашом, с очагом посередине, в которых размещалось по 5—6 человек, что обычно свидетельствовало о пережиточных явлениях, связанных с предыдущим периодом строительства.

К подобному типу сооружений можно отнести и сооружавшиеся индейцами юго-запада Северной Америки круглые колодцеобразные подземные жилища — кива, которые были, вероятно, древнее, так как они имели плоскую кровлю со свето-дымовым проемом, служившим одновременно и входом; попасть через него в жилище можно было по приставной лестнице. Видимо, отсюда такой способ пользования лестницей перешел затем по традиции во все индейские пуэбло (рис. 15).

Вероятно, аналогичную форму имели и древние сооружения мексиканских индейцев-эстуфа, которые позднее приняли иной вид.

Основным строительным материалом, из которого сооружали эти жилища, было дерево.

Подобного типа замкнутые, недоступные извне жилища в это время сооружались и в других частях света, всюду, где люди пользовались каменным шлифованным топором, а им в неолите пользовались повсеместно.

Характерной особенностью больших жилищ этого времени, имеющих центрический план, было то, что они имели внутри по нескольку небольших бытовых очагов и один большой — общий центральный очаг культового назначения.

Заметим, кстати, что вообще постепенное появление культового очага (жертвенника), его обособление для использования только в ритуальных целях, а в связи с этим появление в дальнейшем отдельно стоящих культовых сооружений (алтарей) и строений (храмов) ознаменовало собой возникновение не только имущественного, но и общесоциального неравенства, развитию которого всемерно способствовали постепенно укреплявшие не только свое военное, но и экономическое могущество вожди племен, а также всячески этому содействовавшие служители культа.

К тому же времени, что и жилище в селении Кельтеминар, т. е. к IV тысячелетию до н. э., относятся и ранние дома трипольской культуры, обнаруженной на территории правобережной Украины, по течению нижнего и среднего Днепра, Буга и Днестра (рис. 16). Эти дома постепенно сменяются очень большими многоочажными жилищами, разделенными на несколько помещений (рис. 17).

На урочище Коломийщина, которое находится на расстоянии полукилометра от села Халепье на Днепре, было открыто в 1938 г. целое поселение, состоящее из 39 жилищ трипольского типа. Они расположены двумя концентрическими кругами. Диаметр внутреннего круга равен 50—60 м, а внешнего — 170 м. Часть этих домов (8) небольшие, а остальные средних и больших размеров, многоочажные; в них могло проживать по 20—30 человек. Весь поселок имел население свыше 500 человек.

Наличие в жилищах большого числа очагов было связано с делением матриархального рода на несколько парных семей. «Семьи эти, — говорит Л. Г. Морган, имея в виду аналогичные принципы планировки жилищ у ирокезов, — строили большие дома, достаточно обширные для размещения нескольких семейств, и можно считать, что во всех частях Америки туземного периода люди жили не отдельными семьями в отдельных домах, а обширными, многосемейными домохозяйствами».

Появление в IV тысячелетии до н. э. глиноплетневой стены и пола из обожженной глины в жилище, а также керамических изделий (рис. 16) говорит об однородном характере этих явлений, относящихся к неолиту. В процессе заложения основ архитектуры этот период отмечен появлением не только более совершенных, чем раньше, наземных жилищ, но и более совершенного вида их декора — орнамента.

В начале неолита гончарное производство сводилось главным образом к изготовлению сосудов: больших — для хранения запасов, средних — для варки пищи и малых — для принятия пищи (рис. 18). Изготовлялись они вручную (без гончарного круга), путем наложения глиняных жгутов слоями друг на друга по спирали. Для нанесения орнамента применялись гребенчатые плитки — штампы, при помощи которых создавался рисунок из рядов линий и ямочек. Позднее появилась керамика с геометрическим криволинейным рисунком и, наконец, с расписным цветным орнаментом, нанесенным кистью.

Появлению и развитию орнаментального творчества способствовало также плетение различных корзин и других изделий из тонких, гибких ветвей или тростника. Отсюда впервые началось проникновение орнаментальных мотивов в сферу строительства.

Появление расписной керамики обычно связывают с возникновением поселений, наиболее типичных для энеолита — периода, переходного между эпохами каменного и бронзового века. Такие поселения в IV тысячелетии до нашей эры становятся распространенными повсюду и характеризуются следующими четырьмя признаками, определяющими одновременно и сущность самой эпохи энеолита, т. е. периода, когда сосуществуют медные и каменные орудия; мотыжное земледелие начинает господствовать над другими видами хозяйства; отмечается наличие большого числа женских статуэток, характерных для существования материнского рода; получают распространение большие, обычно глинобитные жилые дома.

Медных орудий было очень немного, преимущественно это были топоры, во многом повторявшие их каменный прототип. Медный топор по всем своим данным не мог противостоять топору бронзовому, который вскоре его и сменил; впрочем, та же участь постигла и многие другие орудия, связанные с эпохой энеолита.

К числу ранних каменных жилищ эпохи неолита в Европе относятся также круглые, овальные и прямоугольные в плане дома в бассейне Эгейского моря.

18. Сосуд из Уткинского могильника с примитивным орнаментом	19. Орудия труда, оружие и другие предметы эпохи бронзы
20. Неолитическое поселение в Серуцци (Италия)
21. Конструкция древнегреческого дома

Наиболее древний круглый дом был обнаружен в Орхомене (Беотия); его диаметр достигал 6 м. Нижняя часть его стен (толщиной 1 м) была сложена из мелкого камня на глиняном растворе, верхняя — из кирпича-сырца. Перекрыт он был, вероятно, куполом. В домах позднего периода одна из стен была прямой, благодаря чему в плане образовывался вытянутый полуовал. Прямоугольные дома в Орхомене появились лишь вместе с орудиями из бронзы (рис. 19). Аналогичные дома встречаются в период неолита (дом в Серуцци, Италия; рис. 20) и позднее — в Древней Греции на о. Аргосе (рис. 21).

Бронзовый век охватывает III и II тысячелетия до н. э., но он не сразу распространился по всему земному шару. И когда во всем Эгейском мире, Египте, Двуречье, Сирии, Китае и Индии уже наступил расцвет рабовладельческого общества, в большинстве европейских и азиатских стран еще сохранялся первобытнообщинный строй.

Начавшееся еще в позднем неолите изменение климата, становившегося все более сухим, привело к тому, что леса на значительном пространстве уступили место степям. Благодаря этому ускорилось развитие скотоводства и сельское хозяйство распространилось на области, занятые ранее немногочисленными общинами охотников и рыболовов.

С ростом скотоводства существенно изменился и характер земледелия, которое из мотыжного стало пашенным, плужным, основанным на применении в качестве тягловой силы скота.

К концу бронзового века в Европе сложился патриархально-родовой строй. Возникли развитый культ предков и сложная обрядность, которые повели к созданию культовых сооружений типа кургана, кромлеха и ряда мегалитических сооружений.

Здесь нельзя не сказать и о других континентах, которые также внесли свой существенный вклад в общее развитие как культовых сооружений, так и искусств, в особенности пластических, непосредственно связанных с архитектурой.
Остановимся в этой связи на Древней Африке.

Зарубежная наука уделяла мало внимания достижениям материальной культуры «черного континента», но благодаря позднейшим объективным исследованиям ее собственных деятелей установлено, что, так же как на территории будущей Франции и Англии, древнейшие обитатели Южной Африки пользовались такими же ручными рубилами. Техника шлифования камня также сделала здесь большие успехи, что предопределило значительный скачок и в строительстве.

Свидетельством относительно высокой культуры Южной Африки может служить, в частности, тот факт, что мумифицирование (как это установил известный итальянский ученый Фабрицио Мори) практиковалось гораздо раньше, чем в древнейший период развития культуры на территории долины реки Нила.

Возвращаясь к бронзовому веку, отметим, что для начала этой эпохи в Средней Европе были характерны два типа жилищ, составлявших небольшие поселения: вырытые в лёссе круглые в плане, ульевидные в разрезе дома и наземные прямоугольные в плане дома с плетневыми стенами, обмазанными глиной.

В Бретани в этот период также существовали свои два типа жилищ: выкопанные в земле, покрытые коническими крышами, и наземные круглые со стенами, выложенными из камня. Рядом с поселением, состоявшим из таких домов, устраивалась ограда для загона скота. Жители такого поселка занимались разведением скота и выращиванием злаков.

На территории современной юго-восточной Испании жилые дома иногда имели два этажа, а поселения были окружены высокими каменными стенами.

Широкое распространение в бронзовом веке получили свайные постройки, италийской разновидностью которых были так называемые террамары — деревянные срубы, заполненные камнями и глиной, на которых устраивали помосты, служившие основанием для обычно круглых в плане хижин (рис. 22).

Свайные постройки сооружались и в других местах: в Океании, у северных даяков на о. Борнео, в Швейцарии и т. д. Большое поселение Морш на сваях было создано в бронзовом веке на Женевском озере. Оно имело в длину до 360 м и в ширину от 30 до 45 м.

Существенно изменили к этому времени свой характер и трипольские поселения. В связи с развитием скотоводства исчезли крупные большесемейные наземные постройки, их заменили небольшие глинобитные домики и полуземлянки.

Во II тысячелетии до н. э. здесь уже почти не встречается типичной для более ранней трипольской культуры расписной керамики. Она становится одноцветной. Распространяется керамика со шнуровым орнаментом, с оттиском веревки на поверхности изделия. Все чаще встречаются при раскопках пряслица, что говорит о развитии прядения и ткачества. Изредка встречаются изделия из железа.

В самом конце энеолита и в бронзовом веке появились укрепленные поселения, получившие позднее, в начале железного века, более широкое распространение, так как войны стали постоянным явлением.

22. Модель свайной неолитической хижины

23. Общий вид городища Тушемля

24. Укрепленное поселение  Березняки (III-V вв. н. э.)

Примером подобного рода поселений железного века может служить древнее городище Тушемля на Смоленщине, раскопки которого были начаты в 1955 г. (рис. 23). Площадка этого городища имеет близкое к овалу очертание. Ее длина 35 м, ширина (в средней части) 32 м. Она занимает мыс коренного берега реки Тушемля, левого притока Сожи. Со стороны берега эта площадка была защищена пятью земляными валами и рвами. Высота самого большого вала над уровнем площадки городища составляла 3 м.

Общий характер жилых сооружений, их ограждений и конструктивной схемы, а также место культовой площадки видны на примере городища Березняки (рис. 24).

Наряду с городищами типа Тушемля, служившими местом временного убежища от врага, существовали и так называемые пилякальнисы (Латвийская и Литовская ССР) — небольшие городища, которые были предназначены для постоянного обитания. Особого внимания заслуживают срубные сооружения этого времени (вторая половина II тысячелетия до н. э. и начало I тысячелетия). Сюда относятся курганы, о которых мы уже упоминали как о сооружениях мемориального характера. Как и обычно, в истории развития мемориальных сооружений, их прообразом служили жилые постройки, в данном случае — рубленый жилой дом.

Курганы сооружались следующим образом.

Прежде всего в земле вырывалась большая прямоугольная в плане яма, затем в ней сооружали сруб с деревянным полом. В этом срубе устанавливали еще один бревенчатый ящик, который и служил погребальной камерой. Пространство между обеими камерами иногда заполняли камнями. Затем их перекрывали двумя накатами бревен и, покрыв берестой и корой, засыпали землей, которая образовывала холм. На вершину этого холма набрасывали камень. Так, в частности, был сооружен Пазырыкский курган, находящийся в Пазырыкской долине горного Алтая.

Деревянное ядро этих сооружений — сруб. Как и италийские террамары, их следует считать первым шагом на пути к созданию наземной рубленой бревенчатой постройки, обязанной своим появлением металлическому топору, но еще не доведенной в конструктивном отношении до техники многообразных современных врубок. Срубное жилище было распространено также у прибалтийских, финских и тюркских племен.

25. Менгиры: а — менгиры в Бретани; 6 — статуя-менгир близ Сен-Жермен (Аверон, Франция)
26. Дольмен близ Майкопа (СССР) и группа дольменов у Солсбери (Англия)	27. Мегалитические сооружения
28. Стонхендж (Англия). Кромлех
29. Вереницы камней (алиньеманы) близ Карнака (Бретань)

В век бронзы достигли своего наивысшего развития и сооружения из огромных камней, появившиеся еще в неолите, так называемые мегалиты: менгиры, дольмены, алиньеманы, крытые проходы, кромлехи и т. п. (рис. 25, 26).

Все виды этих сооружений обычно связывают с тем или иным культом почитания предков (менгир, дольмен), огня или солнца (кромлех), тотема (бетиль) и т. д.

Мегалитические сооружения нашли очень широкое распространение почти повсеместно — от Скандинавии до Алжира, от Португалии до Китая, Кореи и Индии. Очень много их встречается во Франции, в Бельгии, в СССР (особенно на Северном Кавказе), в Швеции, в Англии и Шотландии, в Греции, вдоль побережья Средиземного моря, в Тунисе, Египте и многих других странах (рис. 27).

Факт почти повсеместного распространения этого типа сооружений указывает на то, что они служили выражением идей, которые были общими для всех людей этой эпохи, независимо от их географического местонахождения. Такой идеей, нам кажется, могло быть стремление материализовать сознание значения своей личности, утвердить ее могущество и незыблемость, сохранить на века память о ней для потомства. Не случайно эти камни имели огромный (особенно для подъемной техники того времени) вес и размеры. Если иметь в виду их историческую взаимосвязь с более поздними сооружениями, обладающими чертами архитектуры, то менгир — это надгробный памятник или монумент, подобный по своей идее мемориальной вотивной колонне, дольмен — это склеп, простейшая гробница, или саркофаг, а кромлех в Стонхендже — это уже храм, хотя и весьма примитивный (рис. 28).

В последнем типе мы имеем основание видеть сооружение, в котором техническая задача не только нашла определенный вид решения, но и получила определенное эстетическое воплощение, свидетельствующее об овладении строителями чувством пространства, ритма, пропорций, масштаба и формы. Такими качествами не обладают другие мегалиты, так как все они по указанным признакам и своему внешнему облику ближе к аморфным созданиям природы, чем к произведению рук человеческих.

Но и кромлех в Стонхендже — еще не сложившееся архитектурное сооружение, хотя и имеющее уже некоторые указанные нами его признаки. Он слишком массивен, его вертикали тяжелы по отношению к горизонталям. Техничность образа здесь преобладает над его художественностью, как и во всех без исключения других сооружениях, предшествовавших созданию кромлеха: землянках, полуземлянках, шалашах, наземных глинобитных и других сооружениях, имевших лишь сугубо утилитарное назначение. Художественная форма возникает тогда, когда утилитарная форма достигает определенного совершенства. Так было и на завершающем этапе бронзового века, и в период раннего железа, когда особенно активно стали возникать ремесла и художественная промышленность. О более элементарных формах развития пространственных представлений предшествующих кромлеху, говорят вереницы камней (рис. 29). 

На усовершенствовании строительно-технических форм не могло не сказаться усовершенствование самих орудий труда, которые именно в это время становились и более прочными, и более острыми, и более удобными, благодаря чему и обрабатываемый ими материал также становился менее грубым, более красивым. Этому же, естественно, способствовала и более широкая специализация инструментов, допускавшая более тонкую обработку как основных строительных материалов — дерева и камня, так и металла (рис. 30).

30. Декоративные изделия из металла

31. Архитектурные детали: капитель и карниз

32. Крытый проход (дромос). Бретань

Усовершенствованные железные орудия, развитая обработка металлов, переходящая в художественное ремесло, поднятие общего уровня материального, а вместе с тем и духовного производства, как указывал Ф. Энгельс [Ф. Энгельс. Происхождение семьи, частной собственности и государства. М., Госполитиздат, 1945, стр. 33—34.], вот что дало возможность появиться цивилизации. Достижения этой первобытной цивилизации позволили древнему строителю подняться на более высокую ступень в достижении художественного качества своих построек (рис. 31—32).

Так из решения чисто технической (конструктивно-строительной) задачи и последующего эстетического осмысления строительных конструкций и их деталей, а также придания созданному с их помощью сооружению определенного идейного содержания возникло художественно-техническое строительство, способное удовлетворять не только утилитарные, но и духовные потребности людей, — архитектура.

Наглядным примером, подтверждающим сказанное, может служить греческий мегарон, который, если рассматривать его на стадии развития, относящейся к III тысячелетию до н.э., представлял собой элементарное техническое сооружение, предназначенное для укрытия от дождя и ветра, зноя, холода и т. д., т. е. для жилья. Здесь были грубые стены, дол, дверной проем, а вместо окна — свето-дымовой проем над простейшего типа очагом.

Но прошли века, и это внутреннее пространство греко-италийского дома (некогда имевшее закопченные потолок и стены) стало выглядеть не только светлым, чистым, но и красивым, так как вместо грубых четырех столбов, стоявших по углам свето-дымового проема, появилась изящная колоннада, образовавшая архитектурное ядро атриума. Вместо очага появился художественно оформленный алтарь.

Все здесь было выполнено в радующих глаз формах, масштабах, пропорциях, колорите, фактуре и т. д., т. е. было эстетически облагорожено, и стало представлять собой, наряду с решением определенной технической задачи, ее художественное воплощение — архитектурное произведение.

Более полное и всестороннее рассмотрение путей, по которым пошли строительство и рожденная им архитектура, вступив во вторую общественно-экономическую формацию — рабовладельческое общество, составляет содержание последующих глав настоящего труда.

---

Глава «Зарождение зодчества» книги «Всеобщая история архитектуры. Том I. Архитектура Древнего мира». Автор: В.Ю. Циркунов; под редакцией О.Х. Халпахчьна (отв. ред.), Е.Д Квитницкой, В.В. Павлова, А.М. Прибытковой. Москва, Стройиздат, 1970