Западное побережье Малой Азии и прилегающие к ней острова, издавна заселенные греческими племенами являлись не менее важной областью развития эллинской культуры, чем метрополия, которую они в VII—VI вв. до н. э. во многом опережали. Именно в богатых торговых городах Ионии и в Эолии зародились, как указывалось в начале этой главы, греческая философия, лирика. Здесь же возник в середине VI в. до н. э. и ионический ордер, появление и видоизменение которого четверть века спустя в условиях материковой Греции мы уже видели на примере ионических сокровищниц в Дельфах.

Необходимо отметить плохую сохранность ранних построек как в Малой Азии, так и на островах. Нет ни одного памятника, восходящего хотя бы к IV в. до н. э., в котором сохранилось бы несколько колонн или остатки стен, — всюду остались одни фундаменты и обломки.

Как говорилось выше, для решения вопроса о происхождении ионического ордера очень важны наиболее ранние памятники зодчества на северо-западном побережье Малой Азии.

В этих памятниках должно быть отмечено несколько капителей своеобразной формы, обнаруженных на территории античной Эолии и потому получивших название эолийских (рис. 67). Несмотря на то, что от самих построек, которым они принадлежали, мало что сохранилось, многие историки архитектуры полагали, что найденных капителей достаточно, чтобы можно было говорить об эолийском зодчестве как об особом ответвлении зодчества эллинского.

67. Эолия. Капитель из Чигри-Дага (VII или VI в. до н. э.)

Эолийские постройки, относящиеся к самому началу и первой половине VI в. до н. э., были обнаружены в Напе (на о. Лесбосе), в Неандрии и Ларисе. В них встречаются каменные колонны, относящиеся к числу наиболее ранних в греческом зодчестве, а также терракотовые черепицы и симы. Фрагментов антаблемента и баз не было найдено.

Всего было обнаружено около двадцати капителей этого рода. Все они вырезаны с большим мастерством из легкого и твердого камня вулканических пород, беловатого и красновато-серого цвета и сохраняют большую близость к растительным формам, послужившим их прообразом. Волюты поднимаются из шейки, как два лепестка огромного цветка, а свисающие листья венка, украшающего шейку, трактованные еще более реалистично, могут рассматриваться как своего рода эхин, т. е. завершение колонны перед расширением капители, игравшим роль подбалки.

Храм в Неандрии. Наиболее интересные из эолийских капителей найдены в храме в Неандрии, дошедшем до нас в плохой сохранности (рис. 68).

68. Эолия. Храм в Неандрии (VII— VI вв. до н. э.), план (подий не показан) и капитель

Он стоял на невысоком одноступенчатом основании, вроде подия, и, по всей вероятности, представлял прямоугольную постройку с глухими каменными стенами без наружной колоннады шириной 9,3 м, длиной 21 м. Сильно вытянутая целла была разделена семью колоннами, расположенными по продольной оси на отдельных фундаментах.

В храме были найдены терракотовые черепицы. Наличие черепиц указывает, что кровля храма имела некоторый уклон, и можно было предположить, что она была, если и пологой, то все же двускатной. Нижний ряд черепиц имел края, которые образовывали симу боковых фасадов. Сима была украшена росписью.

Водосливные воронки представляли собой полуциркульные языки. Центральный акротерий имел полукруглую форму с зубцами по краям, напоминающую акротерий Герайона в Олимпии.

Колонны имели гладкие стволы, без базы и были составлены из небольших барабанов. Диаметр их невелик — 53 см у основания и 40 см у шейки.

Каждая из найденных в храме капителей состояла из двух частей. Верхняя часть представляет собой два больших, поднимающихся почти вертикально завитка волют, заканчивающихся круглым глазком — отверстием (5—14 см в диаметре). Промежуток между ними занят плоско прорисованной пальметтой из семи лепестков. Нижнюю часть составляют два расположенных один над другим венка ниспадающих пальмовых листьев (на некоторых эолийских капителях— это те же листья, лишь перехваченные посредине). Венки отделяются от волют нешироким выпуклым валиком. Верхняя часть капителей вытянута в ширину (высота их составляет около 60 см при ширине 120—130 см и толщине 36—48 см). Поскольку колонны стояли на продольной оси храма, а задняя сторона капителей выполнена менее тщательно, можно предположить, что капители были обращены лицевой стороной к входу и поддерживали поперечные прогоны, по которым, быть может, был уложен коньковый брус пологой двускатной кровли.

Происхождение эолийской капители, создававшей образ свободно развернувшегося цветка, обычно связывается с некоторыми декоративными мотивами, встречающимися в странах Ближнего Востока. Так, в качестве прототипа можно привести рельеф из Тель-Халафа, который дает примитивное изображение финиковой пальмы в момент сбора ее плодов. Вершина пальмы изображена в виде двух волют с пальметтой посредине и напоминает эолийскую капитель (рис. 69).

69. Возможные прототипы ионической капители: 1 — на архаической стеле с о. Кипра; 2, 3, 4 — с о. Делоса; 5 — из Афин

Нужно помнить, что декоративные мотивы древнего Востока обычно символичны и связаны с религиозными представлениями. Выращивание финиковой пальмы имело очень большое значение в хозяйстве древнего Двуречья и Сирии, поэтому пальма считалась там священным деревом. Ее изображения из бронзы воздвигались наравне с изваяниями священных животных. Однако изображение пальмы не могло найти применения в качестве опоры здания. Зато в постройках горных местностей Сирии, где дерево играло уже значительно большую роль, мы встречаем внутренние деревянные опоры и входные портики с колоннами. Здесь опора могла получить декоративную обработку, воспроизводящую древнюю священную форму пальмы.

Подлинной сиро-хеттской капители не удалось найти. Можно думать, что она вырезалась из дерева, как и ствол. Все же в Сирии был найден обломок огромного каменного трона VIII в. до н. э., спинку которого поддерживали две колонны. Сохранившаяся капитель одной из них имеет венок из ниспадающих пальмовых листьев поверх двух подушек, напоминающих эгейские, и увенчана двумя парами волют.

Близость эолийской капители к некоторым архитектурным формам древнего Востока свидетельствует не столько о внешних влияниях, сколько о том, что греческое малоазийское зодчество развивалось в условиях, во многом близких развитию стран Восточного Средиземноморья *.

* Ср. также декоративные прототипы эолийской и ионической капителей в храме VII в. до н. э. в Принии на о Крите, изображения волют на кипрских стелах.

Как указывалось, конструктивные первоисточники эолийской и ионической капителей были разные. В народном деревянном зодчестве других стран и сейчас еще встречаются деревянные опоры с естественной развилкой наверху; именно такую конструктивную форму легче всего представить себе как основу эолийской капители. Прямоугольный деревянный брус, уложенный как подбалка, является, скорее всего, конструктивным прототипом ионической капители. Такие подбалки и теперь еще в ходу в легких постройках южных и восточных районов.

По-видимому, ионическая капитель возникла не в наружной колоннаде храмов, как дорическая, а в зажатых с боков входных портиках (см. сиро-хеттские дворцы). Отсюда ее фасадность, обращенность лишь в две стороны.

Вопрос о том, являлись ли эолийские капители одним из независимых вариантов в декоративных исканиях ионийских зодчих или одним из непосредственных прототипов ионической капители, остается нерешенным, хотя последнее предположение представляется нам более вероятным.

Глава «Эолийская архитектура» подраздела «Архитектура архаической эпохи (750—480 гг. до н.э.)» раздела «Архитектура Древней Греции» из книги «Всеобщая история архитектуры. Том II. Архитектура античного мира (Греция и Рим)» под редакцией В.Ф. Маркузона. Автор: В.Ф. Маркузон (Москва, Стройиздат, 1973)