Расположение Швейцарии у горных перевалов, в местах прохождения торговых путей, обеспечило высокое благосостояние страны. В 1-й половине XVII в. подъему строительства способствовал также нейтралитет края в Тридцатилетней войне. Однако географическая обособленность и средоточие основных торговых потоков у берегов Атлантического океана привели к устойчивой на протяжении рассматриваемого периода (за исключением рубежа XVIII—XIX вв.) стабилизации раздробленности страны, к ослаблению влияния на строительное искусство Швейцарии общеевропейской архитектуры и сохранению народных традиций. Особенно устойчивым оказалось гражданское строительство. Новые черты в богатой и своеобразной архитектуре жилища рядового бюргера и крестьянина появились лишь в декоративных деталях. Тип бюргерского дома, обращенного торцом к улице, с аркадами в первом этаже сохраняется до XVIII в. (рис. 1). После 1700 г. среди богатых домов бюргеров и дворян появляются строго осевые композиции, близкие четким планам французских отелей (отели в Женеве, Базеле, Берне, Цюрихе). Регулярным становится расположение помещений, фасады получают симметричное построение с выделенной центральной частью. Особую роль играют открытая, выступающая перед фасадом лестница и балкон, украшенные коваными железными решетками. В городских дворцах боковые флигеля образуют перед зданием парадный двор.

Рис. 1. Рарон. Дом Ротена, 1702 г. Общий вид	Рис. 2. Бриг. Замок Штокальпер, 1641-1647 гг. Общий вид и план

Дома небольших поместий продолжают следовать богатому крестьянскому «едино¬му» дому как в общей огранизации помещений, так и в наружном облике здания. Центром крупного поместья в течение XVII в. продолжает оставаться следующий заветам Ренессанса укрепленный замок (замок Штокальпер в Бриге, 1641—1647, рис. 2). Лишь к исходу XVII в. замки утрачивают черты оборонных сооружений и превращаются в загородные резиденции, (наиболее ранний пример — замок Кастельн в Альберсвиле, 1682). Строение приобретает черты городского дворца: вначале барочного, а в 50-х гг. XVIII в. — дворца рококо, особенно примечательного скругленными углами, тонким и изящным декором, виртуозными металлическими решетками — изделиями знаменитых швейцарских мастеров (дом «К короне», Цюрих, 1759—1770, арх. Давид Морф). Здание расчленено на центральный корпус и два боковых флигеля, иногда образующих курдонер со стороны въезда. Примыкающий регулярный парк, центральная аллея которого ведет к садовому порталу дворца, украшают террасы со статуями и павильоны.

Крестьянские дома в отличие от остальной Европы весьма близки городским жилым домам. Новые черты широко проявляются в этих типах построек. Вводятся барочные формы во фронтоны домов, широко применяются кованые решетки на окнах. Внутренняя отделка изобилует барочными деталями. В дальнейшем деревянная резьба приобретает более тонкие очертания орнамента рококо, которое держится здесь до 30-х гг. XIX в.

Классицизм, развившийся как реакция против рококо, проникает в архитектуру в 70-х гг. XVIII в. Рядовые бюргерские дома, в основе своей имеющие, как и в течение всего XVIII в. средневековый дом, снабжаются треугольными фронтонами вместо щипцов и плоскими пилястрами на углах. Подобная организация фасада рядового дома прослеживается до середины XIX в.

Общественные сооружения. Насыщенная и разнообразная экономическая и общественная жизнь страны вызвала широкое строительство ратуш, цеховых домов, домов торговых фирм, цейхгаузов, а с конца XVIII в. — гауптвахт, таможен, приютов, больниц, библиотек, театров.

Ратуши до конца XVIII в. в общем повторяют тип ратуши готики и Ренессанса: в первом, снабженном аркадами этаже находятся лавки; в верхних этажах — большой зал для празднеств, залы заседаний и суда; на чердаке — тюремные камеры. В XIX в. ратуши начинают целиком служить административным целям. Архитектура ратуш больших городов почти в течение всего XVII в. и до 50-х гг. XVIII в. следует формам городских дворцов итальянского Ренессанса (ратуша в Люцерне, 1599—1606; ратуша в Цюрихе, 1694—1698, рис. 3). Местный колорит зданиям придают высокие крыши. В 60-х гг. XVIII в. ратуши подражают загородным дворцам рококо (ратуши в Дельсберге и Бишофцелле). В период классицизма (с 70-гг. XVIII в.) за образец для фасадов берутся античные памятники в их французской интерпретации (ратуша в Неунбурге, 1784—1790, арх. Пьер Адриен Пари).

Рис. 3. Цюрих. Ратуша, 1694—1698 гг. Общий вид и план
	Рис. 4. Обераах. Дом суда Хёберлихауз, 1711 г.

Ратуши и суды небольших поселкового типа городов уподобляются крестьянским и бюргерским домам (ратуши в Штекборне, 1667 и в Зарнене, 1728; дом суда в Бургау — Флавиле, 1632; Хёберлихауз в Обераахе, 1711, рис. 4). Здесь в большей степени, чем в зданиях больших городов, проявляются черты национального своеобразия, выражающиеся в конфигурации дома и отдельных частях (высокие крыши, наружная открытая лестница, а в фахверковых зданиях— черный орнамент на побеленных кусках стен между красным фахверком и богато расписанные ставни). До XVIII в. постройки часто украшались фресками.

Дома цехов строились до конца XVIII в. В ряде городов цехи участвовали в управлении города (Базель, Цюрих, Шафхаузен), и здесь цеховые дома были как бы небольшими ратушами. В доме находился не только зал собраний цеха, но и корчма и склад товаров, размещавшийся в первом этаже, который, как и в доме бюргера, открывался аркадами к улице. Фасад рядового цехового дома отличался от жилого дома лишь цеховыми значками. В отличие от ратуши он не имел часовой башни, что еще более роднило его с обычным домом.

В XVIII в., так же как и ратуши, цеховые дома усваивают черты дворцовой архитектуры (дом «К Синице» в Цюрихе, рис. 5).

Строительство торговых домов продолжалось до начала XIX в. В домах соединялись складские (подвал и верхний этаж) и торговые помещения (за аркадами первого этажа). Здесь также архитектура зданий больших городов следует иноземным влияниям (корнхауз в Берне, 1711—1716, арх. Иоганн Дюнц), а в небольших городах напоминает архитектуру крестьянского дома (корнхауз в Моргесе, конец XVII в.).

Близко к торговым домам стоят цейхгаузы, строившиеся и в городах, и в сельских местностях. Во внешнем облике от дома богатого горожанина или помещика их отличают главным образом небольшие окна (цейхгаузы в Шафхаузене, 1617 и Стансе, 1666).

Рис. 5. Цюрих. Цеховой дом «К Синице», 1752—1757 гг., Д. Морф	Рис. 6. Берн. Старая гауптвахта, 1767 г., Н. Шпрюнгли
	Рис. 7. Цюрих. Старый железнодорожный вокзал, 1847 г.

Одним из новых типов общественных зданий, появившихся в 70-х годах XVIII в., были отдельно стоящие гауптвахты и таможни. Наиболее ранним примером является Старая гауптвахта в Берне (1767, арх. Никлаус Шпрюнгли, рис. 6). Необходимая для защиты от непогоды галерея выполнена в формах рококо. В более поздних зданиях ее заменил колонный портик (гауптвахта в Цюрихе, 1824, арх. Гаспар Штадлер).

Шпрюнгли принадлежит также самое раннее театральное здание страны — отель де МюзиквБерне (1767—1770), напоминающее по формам дворцы рококо. Классицизм здесь сказался лишь в некоторых декоративных деталях (меандры, гирлянды).

Одно из самых поздних и наиболее интересных общественных зданий классицизма — железнодорожный вокзал в Цюрихе (1847, рис. 7). Пятипролетная фланкированная башнями античная аркада удачно перекинута над пятью ветвями дороги.

Культовое строительство Швейцарии также отличается значительной консервативностью. Почти до конца XVII в. в архитектуре культовых сооружений господствует Ренессанс (приходская церковь в Стансе, 1642—1647). Ведущие мастера итальянского барокко, уроженцы Швейцарии — Доменико Фонтана, Карло Мадерна, Франческо Борромини, Карло Фонтана — оказывали на архитектуру родины весьма слабое воздействие. Первым барочным культовым зданием следует считать иезуитскую церковь в Люцерне (1666—1673). Несмотря на то, что барокко в Швейцарии появилось значительно позднее по сравнению с другими странами Европы, культовые сооружения, и в первую очередь католические церкви, восприняли его раньше других памятников страны, и церкви явились проводниками барокко. Расцвет барокко приходится на период с конца XVII в. по 60-е годы XVIII в. Ведущими архитекторами были монах Каспар Моосбруггер (1656—1723) и Франц Беер (1660—1726). В католических кантонах на месте более ранних воздвигаются грандиозные монастырские комплексы с великолепными храмами (в Санкт-Урбане церковь, 1711—1755, арх. Франц Беер; в Рейнау храм, 1704—1711, арх. Франц Беер и его сын Иоганн Михаэль Беер; в Санкт-Галлене церковь, 1755—1769, арх. Петер Тумб — использован проект Джованни Гаспаре Баньято, рис. 8). Монастырь в Эйнзидельне (1704—1726, арх. Каспар Моосбруггер)— самое большое и единственно законченное сооружение этого рода в Швейцарии — может быть поставлен в ряд величественных барочных монастырей Европы (рис. 9). Прообразом для композиции комплекса с его огромным храмом (1719—1726) посередине явился Эскориал.

Рис. 8. Санкт-Галлен. Монастырская церковь, 1755—1769 гг. П. Тумб

Рис. 9. Эйнзидельн. Монастырь, 1704—1726 гг. К. Моосбруггер. Общий вид и план

Рис. 10. Эмбрах. Церковь, 1779 г., Д. Фогель. План

В целом католические храмы барокко продолжают следовать композиции плана, в котором преобладает продольное направление. Чисто центрические образования встречаются как исключение (капелла св. Одилии у Буттисхольца, 1669). Планы протестантских храмов основываются на готических схемах, и только в конце XVII в. начинает акцентироваться поперечная ось. Наиболее монументальной протестантской постройкой является церковь св. Духа в Берне (1722—1729), интерьер которой приближается к интерьеру театрального зала.

В период классицизма культовые сооружения теряют ведущую роль. Они возводятся в значительно меньшем количестве и чаще всего на периферии, а не в центре города. Это связано также с тем, что новых городских образований не возникает. В католических храмах по-прежнему сохраняется продольная направленность композиции плана, а в протестантских — поперечная (церковь в Эмбрахе, 1779, арх. Давид Фогель, рис. 10).

Для рядовой, массовой архитектуры Швейцарии замечательны устойчивость местных традиций, сохранение ранее выработанных планировочных схем, конструкций, системы распределения декора. Привносимые стилистические приемы не разрушают созданного веками образа, а обогащают его. Умеренное и продуманное использование новых деталей не разрушает старой композиции, а усиливает ее. В уникальных памятниках, а также среди вновь возникших типов зданий выявляется тенденция последовательного приближения к европейским стилистическим направлениям, но в этом плане не было создано своей оригинальной архитектурной школы.

Глава «Архитектура Швейцарии XVII—XVIII вв.» раздела «Европа» из книги «Всеобщая история архитектуры. Том VII. Западная Европа и Латинская Америка. XVII — первая половина XIX вв.» под редакцией А.В. Бунина (отв. ред.), А.И. Каплуна, П.Н. Максимова. Автор: Е.Д. Квитницкая. Москва, Стройиздат, 1969