Если судить по свидетельству Витрувия, то можно подумать, что главным ордером римлян был ионийский. В действительности же Витрувий является не столько выразителем своей эпохи, сколько последователем и сторонником греческой школы. Даже и в ту эпоху, в которую переносит нас его трактат, римским ордером по преимуществу был коринфский; только он один отвечал пышностью вкусу этого народа-завоевателя, и он почти всюду сопутствует великолепным архитектурным замыслам эпохи императоров. Его формы, как и формы обоих предыдущих ордеров, заимствованы у греческих городов, находящихся на римской территории, у эллинизма последнего периода. В этом подражании, многочисленные примеры которому мы находим в развалинах Помпеи, не приходится искать римского влияния.

Однако совершенно другую картину дают ордера Тиволи, Пренесты и Ассизи и даже обычные ордера империи; коринфский ордер живет в них духом Рима и отражает поочередно то суровую гордость, то несколько вялое изящество. Архитектура Тиволи и Пренесты современна поэмам Лукреция и отличается той же мужественностью и четкостью. Стиль памятников времен упадка империи будет так же тяжеловесен и перегружен, как и поэзия последнего периода.

На рисунке 326 сопоставлены два лучших образца римского коринфского ордера: строгий стиль Тиволи и роскошный коринфский ордер храма так называемого Юпитера Статора на Форуме. Сравнивая эти два стиля с греческими ордерами, мы ощущаем под общими формами греческого характера силу экспрессии, возводящую их на уровень самобытных произведений.

При сравнении же их друг с другом выявляется очень определенная разница: колонны Тиволи могучи, сомкнуты и несут легкий по пропорциям и простой по форме антаблемент; в храме Юпитера Статора эта легкость ствола колонны несколько чрезмерна, а карниз немного перегружен; ордер сохраняет еще в высшей степени величественный вид, но уже утратил идеальную соразмерность Тиволи и Пренесты; это первый признак того направления, которое будет непрерывно усиливаться вплоть до самых последних времен империи.

Вкусу общества содействует в данном случае один фактор чисто материального характера; до эпохи Августа для постройки употреблялись исключительно травертин и пеперин. Первый из них принадлежит к грубым вулканическим туфам, второй представляет собой пористый камень, более мягкий, чем мрамор, и хуже поддающийся скульптурной обработке. В начале императорской эры появляется мрамор; его плотное строение способствует умножению мелких деталей, которые постепенно затушевывают впечатление ясности и вносят запутанность в построение масс, бывшее таким свободным в старых ордерах из травертина. Введение мрамора позволило римлянам хотя частично вернуться к орнаменту и карнизу греческих мраморов. Перейдем к обзору главных частей коринфского ордера.

Примечание: Шуази считает, что умножение орнаментальных деталей в римской архитектуре эпохи Августа вызвано применением мрамора, который получает широкое распространение, начиная с этого времени. Такое объяснение, во всяком случае, недостаточно, ибо если орнаменты трудно выполнять в травертине и пеперине, из которых преимущественно сооружались постройки республиканской эпохи, то, при желании, архитекторы доавгустовского времени могли применять украшения из терракоты, издавна известные в Италии (см. A. della Seta. Italia Antica, Bergamo, 1922, p. 174).

Рис. 326

Рис. 327

Пьедестал  и  база

Обычно употребляется греческая база македонской эпохи с двумя валами и разделяющей их скоцией. Все варианты греческой базы находят применение в римском коринфском ордере.

Круглая база обычно плохо умещается на квадратном цоколе; римляне прибегают иногда для смягчения перехода к угловым грифам (рисунок 327, В). В примере, приводимом Плинием, эти грифы были обработаны в виде фигур животных — жаб или ящериц; в Спалато они принимают чисто геометрические формы.

Колонны Тиволи (рисунок 328, А) и Пренесты покоятся на сплошном цоколе; этот цоколь превращается в позднейшие эпохи, и особенно в восточных школах, в ряд отдельных пьедесталов, подобных изображенным на рисунке 328, D. Переход от непрерывного стилобата к отдельным цоколям хорошо виден в храме в Ассизи (В); причина, обусловившая этот переход, совершенно аналогична причине, побудившей греков установить пьедесталы вдоль фасада Эфесского храма: как в том, так и другом случае основание храма прерывается между колоннами ступенями лестницы. В лучшую эпоху римского зодчества пьедесталы допускаются только для пристенных колонн (Колизей, и т. д.).

Рис. 328

Рис. 329

Ствол колонны

Обычным орнаментом ствола являются полуциркульные каннелюры, отчасти заполненные багетом. Кривизна профиля увеличивается по мере приближения к эпохе упадка; ствол приобретает даже ту вздутую форму, которой всегда умели избежать греки: вместо того, чтобы сокращаться по направлению от основания к вершине, диаметр колонны прежде увеличивается, достигает своего максимума приблизительно на одной трети высоты и потом уменьшается.

Капитель

Формы и пропорции — Капитель имеет греческую форму, за исключением одного различия в детали: плоская пальметта, являющаяся центральным мотивом греческой капители, заменяется выступающей волютой.

Видоизменения основного мотива в римском претворении хорошо видны в их хронологическом порядке по сравнительным изображениям на рисунке 326: А представляет собой архаическую капитель, В — капитель императорской эпохи. Разница между обеими сводится: а) к общим пропорциям; б) к относительной высоте и распределению листьев; в) к характеру разреза листьев.

Для того, чтобы дать наглядное представление об этом постепенном видоизменении, мы даем на рисунке 329 в большем масштабе обе типичные капители рисунка 326, т. е. капитель из Тиволи — Г и храма Юпитера Статора — S.

а) Общие пропорции. Наиболее древние дошедшие до нас капители, как и теоретическая капитель Витрувия, не превышают в высоту одного диаметра. В храме Юпитера Статора высота заметно превосходит диаметр, а в более поздние эпохи превышает его на целую треть.

б) Распределение листьев. Второй ряд листьев едва поднимается над первым в наиболее древних капителях (Тиволи, базилика в Пренесте, храм в Ассизи, храм Весты в Риме).  Пространство АВ сокращено до минимума; впоследствии второй ярус листьев удлиняется, чем и объясняется удлинение всей капители. То же видоизменение наблюдалось и у греков; мы указывали на малые размеры промежутков АВ как на признак древности; у римлян они являются признаком принадлежности памятника к доимператорской эпохе.

Начиная с эпохи Витрувия, т. е. с начала царствования Августа, оба ряда листьев сравниваются; таковы они на портике Пантеона, относящемся, по-видимому, ко времени Агриппы, и в храме в Ниме («Maison carree»), освященном внуками Августа; указанное видоизменение относится к последним годам республики.

в) Характер декоративных листьев. Листья древнейших капителей (Тиволи, Пренеста) подражают завитым листьям аканфа. В более поздние эпохи они представляют собой аканф с более гладкими краями или же лист оливкового дерева (Юпитер Статор). Большая центральная розетка архаической капители, отмеченная нами в ионийской капители Перузы и встречающаяся в Тиволи и Пренесте, исчезает в эпоху империи или, точнее, вырождается в скульптурный флерон посередине абаки.

Варианты коринфской капители. Сложные капители. — В дальнейшем следуют варианты совершенно произвольного характера, не поддающиеся классификации, так как они бесчисленны. Особенно плодовитой в этом отношении является галльская школа. Христианские базилики, для которых без всякого разбора пользовались античными коринфскими капителями, представляют нам в качестве орнамента то орлов, то лежащих животных, заменяющих волюты, то, наконец, оружие, сложенное, как трофеи. Убранство двумя рядами листьев казалось слишком пышным для маленьких капителей, и его охотно сокращали до одного ряда. Внутренний аттик Пантеона является примером такого упрощения стиля.

В других же случаях упрощение заключалось в упрощении самой обработки листьев; так, например, листья верхнего ордера Колоссея (Колизея) умышленно, для большей видимости на расстоянии, обтесаны только начерно (рисунок 330, R). Упомянем, наконец, о разновидностях, представляющих собой переходную ступень от ионийского ордера к коринфскому.

На рисунке 330, Т представлен так называемый сложный вариант с ионийской капителью на двойном ряде листьев. Эта комбинация тотчас же напоминает об ионийском происхождении коринфского ордера. Вспомним ионийский ордер Эрехфейона и представим себе, что пальметты ожерелья заменены листьями аканфа; тогда мы получим в общих чертах римский композитный стиль. Пример Г заимствован из арки Тита.

Рис. 330

Что касается капителей формы S (рисунок 330), то они до такой степени связаны с обоими стилями, что возникает затруднение, к которому из двух их следует отнести. Они сохранили ионийский мотив Перузы и пропорции, приближающие их к коринфским ордерам. Подобного же рода расположение повторяется и в одном из римских храмов Пестума.

Коринфский архитрав в римской архитектуре расчленен, как и в греческой, на несколько гладких полос. Фриз делается обычно гладким; если же и встречается скульптура, то она не развивается, как у греков, в серию сюжетов, а сводится к повторяющемуся орнаменту; так, например в Тиволи это — рельефные гирлянды, поддерживаемые головами жертвенных животных и дополненные розетками, в Пренесте — жертвенные чаши, между которыми выгравирован крупным шрифтом текст надписи.

Фриз с гирляндами, упоминаемый Витрувием, известен только по памятникам Петры. В верхнем ярусе Колоссея (Колизея)  имеется коринфский антаблемент (рисунок 331, С), в котором фриз прерывается рядом консолей.

Рис. 331

Фризы выпуклые или обработанные в виде гуська (рисунок 331, А), употреблявшиеся в Греции со времени постройки театра в Эпидавре, скоро находят подражателей в лице римских зодчих восточных школ. На Западе же эти мотивы появляются только к III в. (храм, называемый базиликой Антонина, В; арка «золотых дел мастеров» и т. д.).

Карниз

Коринфский карниз имеет значительный выступ и увенчан настоящим или ложным желобком. Присутствие этого желобка оправдывается в зданиях с фронтоном только вдоль длинных сторон здания, и, в крайнем случае, по наклону фронтона; действительно, он только там и встречается, и мы никогда не видим его у основания фронтона. Вообще этот венчающий жёлоб не должен был бы рассматриваться как часть карниза.

Примитивный карниз без модильонов. — Приведем два примера карниза, предшествующего эпохе официальной архитектуры империи (рисунок 332). Наиболее древний, т. е. карниз из Тиволи (А), повторяет в отношении отделки мотивы памятника Лисикрата, но с некоторыми видоизменениями, вызванными более торжественным характером сооружения, а также и свойствами самого материала, не допускающего такой обработки, как мрамор. Главное различие обусловлено различием в самом строительном материале: вместо зубчиков памятника Лисикрата, карниз в Тиволи имеет этот мулюр только в общей форме, так как более глубокая обработка на травертине была бы слишком рискованной.

Следует отметить (это относится настолько же к карнизу, насколько и к архитраву), что в профилях нет ни одной строго вертикальной или строго горизонтальной плоскости. Плоскости, кажущиеся на первый взгляд отвесными, являются на самом деле более или менее наклонными; определяющие их мелкие, как будто горизонтальные, грани образуют с первыми прямые углы. Это позволяет с точки зрения эффектов разнообразить игру светотени, а в техническом отношении избежать опасных острых углов. При равной затрате материала достигаются, таким образом, несколько больший рельеф, а главное — плоскости с различной игрой отражения, т. е. различные нюансы в освещении. Профили отличаются крайней четкостью; греческие мулюры облекаются плотью, нимало не теряя своего благородства, но приобретая вместе с тем оригинальный и чисто римский отпечаток. Мы видим в Пренесте те же общие приемы и те же детали; можно подумать, что оба эти здания вышли из одних рук.

Рис. 332

Рис. 333

Моделированный карниз. — Образец В (рисунок 332, храм в Ассизи), по-видимому, соответствует последним временам республики. Зубчики в антаблементе этого храма, собственно говоря, не являются нововведением, так как они существовали уже в зачаточной форме в Тиволи. Действительными же различиями являются необычайный до того времени капельник и присутствие модильонов под выносной плитой. Храм в Ассизи является древнейшим примером карниза с модильонами.

Примечание: Храм Минервы в Ассизи Шуази датирует последними годами Республики; в настоящее время его относят к эпохе Августа. (F. Noak. Не Baukunst des Altertums, S. 58).

Модильоны являются следствием увеличения откоса карниза. Примитивный, мало выступающий карниз представляет собой ряд очень маленьких, тесно прижатых друг к другу кронштейнов. При увеличении выступа карниза этот ряд кронштейнов кажется недостаточным, и его удваивают; так как конструкция должна быть тем легче, чем она больше выступает в первом ряду, то кронштейны второго ряда не сжаты, как в первом ряду, а поставлены на расстоянии друг от друга,— это и есть модильоны. Они напоминают общим видом дорийские мутулы и исполняют аналогичную роль. Витрувий не одобряет этой комбинации модильонов с зубчиками, противоречащей, по его мнению, доброй старой традиции.
 
Различная форма модильонов. — Модильоны храма в Ассизи (рисунок 332, В) имеют в месте своего прикрепления перехват, который мы встретим впоследствии и в храме в Ниме; они оставляют желать лучшего в отношении производимого впечатления, так как здесь не учтены требовании прочности. В некоторых случаях они принимают более простую и рациональную форму выступающего параллелепипеда, как например в ордере «садов Колонны» (рисунок 333, А).

Еще более рациональной и вместе с тем наиболее распространенной является форма консоли (рисунок 333, В). Нижняя часть модильонов украшается листьями, а промежутки между ними заполняются кессонами с розеткой. По мере приближения к зрителю декоративные детали делаются все более легкими и воздушными.

Этот двойной ряд кронштейнов, т. е. зубчиков и модильонов, придает карнизу чрезмерную высоту. В храме Юпитера Статора (В) высота одного только карниза равняется общей высоте архитрава и фриза. Помимо этого недостатка римский антаблемент является наиболее совершенным произведением римского искусства.

Обзор главнейших разновидностей коринфского карниза. — Можно свести общие формы карниза, в соответствии с присутствием или отсутствием в них модильонов или зубчиков, к трем основным группам:

1. Цельный карниз с модильонами и зубчиками (храм Юпитера Статора, храм в Ассизи, форумы Нервы и Траяна, арка Тита, базилика в Помпеях, храм в Ниме, храм в Виенне).
2. Карниз с модильонами, но без зубчиков («Сады Колонны», храмы Венеры и Ромы).
3. Карниз с зубчиками без модильонов, другими словами, ионийский карниз в его чистой и простой форме (храм в Тиволи, базилика Пренесты, алтари Пантеона, храм Антонина и Фаустины).
 

Мы причисляем, конечно, к карнизам с зубчиками карнизы как с обработанными и с отделенными друг от друга зубчиками, так и с зубчиками в зачаточном состоянии, без разделки.

Таким образом, мы находим в римском карнизе, как и в капители, следы общего происхождения, связывающего ионийский и коринфский ордера. Ионийский ордер, давший начало коринфскому, зачастую передает ему свой карниз, а иногда, наоборот, заимствует у него модильоны; мы находим, например, такие модильоны на главном фасаде Форума. Напомним, наконец, в качестве совершенно исключительного варианта, случай, изображенный на рисунке 331, С, когда модильоны уже не составляют части карниза и превращаются в консоли, занимающие всю высоту фриза и выделяющиеся светлым пятном на тени, падающей от карниза. Этот смелый прием применен в ордере, венчающем фасад Колоссея; он как нельзя более подходил для завершения такого ансамбля, и художник очень кстати отбросил здесь традиционные формы.

Пользуясь ассимиляцией, римляне непосредственно перенесли формы колонн на пилястры или анты, чего никогда не позволили бы себе греки в лучшую эпоху искусства; капитель пилястра представляет собой обычно не что иное, как плоскую капитель колонны. Единственным ощутимым различием между колонной и пилястром является в данном случае полное отсутствие утончения ствола или сведение этого утончения к минимальному. Коринфский пилястр обработан вертикальными плоскостями.

Детали коринфского ордера

Фронтон. — При изучении греческих ордеров мы отметили видоизменения коринфского профиля в целях его приспособления к наклонной линии фронтона. Выносная плита получает большую глубину, а находящиеся под ней детали упрощаются. Наклонный карниз дорийского ордера обычно утрачивает мутулы, а карниз ионийского — зубчики. Это стремление к различным оттенкам не совсем чуждо и римскому искусству. Так, например на горизонтальном карнизе храма в Ассизи имеются модильоны, а в наклонном они отсутствуют.

Однако в скором времени перестают обращать внимание на эти тонкости; карниз фронтона ионийского ордера храма Фортуны Вирилис уже спрофилирован подобно горизонтальному карнизу; то же встречаем мы и в Пантеоне и во всех коринфских храмах имперской эпохи.

В Ниме боковые плоскости модильонов даже не были вертикальны; но обычно небрежность все-таки не заходит столь далеко, и модильоны фронтона изменяют, как показано на рисунке 333, А.
 
Подъем фронтона обычно более круто скошен, чем в греческой архитектуре. В то время как соотношение высоты фронтона не превышает у греков 1 : 4, в Риме встречаются примеры сокращения основания до отношения 1 : 2,5. Фронтон Пантеона является одним из самых крутых из существующих фронтонов. Его необычайная крутизна обусловлена, как мы увидим далее, перестройкой: тимпан, предназначавшийся первоначально для декастильного портика, был потом приспособлен, без изменения высоты, к восьмиколонному портику.

Римская архитектура допускает фронтоны по дуге круга и даже разрывные фронтоны, стороны которых обрываются, не достигая вершины. Эти причудливые неправильные варианты особенно распространены на Востоке; они встречаются в Баальбеке и Петре, а в Африке — в Тимгаде. На Западе им подражают, начиная со II в., в помпейской живописи и воплощают их в камень в термах Диоклетиана в IV в. н. э.

Соффиты. — Плафон коринфского портика обработан кессонами, причем, по возможности, по одному глубокому кессону на пролет. В центре кессона помещается большая розетка.

Отверстия. — Дверь коринфского ордера, самый яркий пример которой находится в Пантеоне, окружена в виде рамки наличником и завершается карнизом. До нас дошло два окна коринфского ордера. Одно — в храме Тиволи, другое — в базилике Пренесты; отверстия отличаются в обоих случаях чрезвычайно вытянутыми пропорциями с сильно подчеркнутым сужением кверху. Они украшены наличником с кроссетами и карнизами с консолями.

Глава «Римские ордера: Коринфский ордер» раздела «Архитектура Древнего Рима» из книги Огюста Шуази «История архитектуры» (Auguste Choisy, Histoire De L'Architecture, Paris, 1899). По изданию Всесоюзной академии архитектуры, Москва, 1935 г.